–В связи с кризисом предприятия активно сокращают расходы на ДМС. Каковы Ваши прогнозы относительно ситуации на этом рынке в 2016 г.?
– Вопрос сокращения рынка ДМС обоснован двумя аспектами. Первый — отсутствие роста стоимости программ, поскольку все пытаются заморозить бюджеты, второй — сокращение числа застрахованных по программам в связи с сокращением числа работников компаний. У нас есть пример, когда коллектив застрахованной компании сократился на 25% — с четырех до трех тысяч человек — только в течение этого года.
В целом по рынку есть видение, что большинство работодателей режут косты на персонал, сокращая его на 5–30% в последние годы. Кроме того, в целом сокращается число компаний-клиентов, которые используют услуги страховщиков. Например, банки, у которых отзывают лицензии, уже точно не смогут стать клиентами, и договор, скажем, с Пробизнесбанком (лицензия отозвана осенью этого года) перезаключаться уже не будет. Все это и роняет объем рынка ДМС.
Радость только в том, что сейчас многие, имея опыт ДМС, не готовы отказываться от страхования, но готовы сокращать объемы программ с целью минимизации расходов. Все больше разговоров о том, что стоит использовать (а многие уже используют) сокращенное покрытие по программам страхования. Сейчас уже практически отсутствуют программы с безумно широким покрытием.

– Каковы, с Вашей точки зрения, основные тренды изменений на рынке ДМС в 2016 г.?
– С учетом того, что мы находимся в перманентном состоянии реформы здравоохранения и системы медицинского обеспечения граждан, новые тренды лежат в плоскости модернизации системы ОМС и ее интеграции с ДМС. Если ранее на эту тему в основном велись разговоры, то сейчас в некоторых медучреждениях уже идет работа по реализации совместных возможностей ОМС и ДМС.
Это дает гражданину более полный комплекс услуг. Если по ОМС был широкий круг услуг, которыми не всегда можно было воспользоваться, то по ДМС многие вещи дублированно оплачивались медучреждениям: койко-день, питание и так положены гражданину, но за них шла двойная оплата. Сейчас стоит задача эффективного совмещения возможностей. В принципе, законодатель начинает поворачиваться к вопросу лицом, и особых препон для реализации здравых идей нет. Есть механизмы, которые позволят организовать этот процесс в медучреждениях. Как правило, это проще делать в стационарах, где есть четкое понимание койко-дня, нозологического прейскуранта, стандарта медуслуги, которого должны придерживаться доктор и медучреждение при лечении болезней.
Системе ОМС не хватает прозрачности. Нам говорят, что в ОМС входит все. Но это же не так, и все это знают! Добавление ДМС придаст прозрачности, ведь там четко прописаны ограничения и риски и это позволит людям разобраться и понять — что и по какой программе они должны получать. Также им придется разобраться, за что конкретно платит их работодатель, а за что они самостоятельно. Это также будет «на руку» в части роста качества услуги. По сути, ОМС должно стать некой разновидностью франшизы для программ ДМС.

– А нет опасения, что при сокращении доходов граждан мы получим таким образом «недострахованное» население? Будут ли востребованы и ОМС+, и любое другое расширение «за деньги»?
– Население и так «недостраховано». А продукт будет востребован, ибо люди, особенно в регионах и небольших городах, уже давно платят за медпомощь и услуги, которые они, по закону, должны были бы получить бесплатно. Но в силу недофинансирования медучреждений в рамках ОМС или иных факторов оказания такой помощи не происходит. Речь идет о переводе этих «почти серых платежей» в официальную плоскость и обелении рынка. Это также поможет понять эффективную экономическую модель медпомощи. Если медицинским учреждениям дадут зарабатывать спокойно, «в белую», то пациенты достаточно быстро поймут, какую долю помощи и услуг они могут получать за счет полиса ОМС, а какую будут оплачивать самостоятельно.
Хотим мы того или нет, в России все больше медицинское страхование становится похожим на модель немецкого страхования - кассовой медицины, где есть четкое разделение на обязательные и дополнительные (приватное страхование) медицинские и сервисные услуги. Но в Германии каждый застрахованный четко знает, сколько и за что он и его работодатель (или государство) платит, и ни у кого не возникает вопросов, кто, кому и какую помощь обязан оказать. Законодатель и нормативная база строят свою позицию на расширении услуг кассовой медицины и сокращении ограничений для добровольной. У нас же известно, сколько и кому мы платим (обязательные отчисления работодателя в фонд ОМС), но какую помощь мы должны получать, пока непонятно: нет четкого объема получаемых услуг, услуги недоступны по причине отсутствия врачей, техники, расходных материалов и т.д.. То, за что работодатель платит, - это пока просто «недопрописано» в законе. И этим должны заниматься, безусловно, и Минздрав, и Фонд ОМС.
Сегодня, с учетом того, что это не запрещено, в России такое партнерство развивается самостоятельно. Нужно понимать, что для ЛПУ работать с одним видом медуслуг — это хлеб, а с двумя — хлеб с маслом. Работая и по ОМС, и по ДМС, медучреждение полностью может при грамотной финансовой политике себя обеспечивать и финансировать. Если ЛПУ на одном канале — это плохо: оно теряет денежный канал, клиентов, квалифицированные кадры.

– В начале сентября этого года президент РФ Владимир Путин заявил, что страховщики должны контролировать качество услуг по ДМС. Как Вы считаете, сделаны ли какие-то шаги за прошедшие с этого времени два месяца, стоит ли ожидать изменений в 2016 г. и не приведет ли это к ухудшению качества услуг?
– Качество медуслуги зависит не только от контроля, но и от уровня самого медучреждения: если там нет лекарств, оборудования, врачей, неэффективный менеджмент, как его ни контролируй, услугу оказать будет просто некому и нечем.
Нужно понимать, что любое ЛПУ — это современное, высокопрофессиональное и высокотехнологичное предприятие, где работает большой коллектив разных специалистов, которые должны слаженно работать. Тогда и услуги качественные. С другой стороны, есть стандарт или программа страхования, которые должны выполняться, а контроль исполнения за этим должен осуществлять страховщик, потому что квалифицированность специалистов он контролировать не может, это задача ЛПУ.
И в данной ситуации качество должен отрегулировать рынок путем вывода с него ЛПУ с плохой репутацией или некачественными услугами: «проголосовав ногами», сначала оттуда уйдут клиенты, что по ОМС, что по ДМС, а следом — страховщики.

Но если по ОМС у клиник еще могут оставаться местные контингенты, то в ДМС ситуация улучшается: с ЛПУ, где необъективные ценообразование, некачественные услуги, просто расстаются. Были и есть такие ЛПУ, которые уверены, что на них свет клином сошелся: клиенты их будут выбирать, а страховщики вынуждены считаться с их выбором. Но сейчас уже много примеров (особенно в Москве), когда страховщикам удается убедить клиентов, что в таких ЛПУ не стоит обслуживаться.
Можно сказать, что подобную работу по актуализации рынка медуслуг мы считаем своим вкладом в реализацию наказов Путина В.В.. РМС никогда не был просто посредником на поле ДМС, а изначально взял на себя функции полноправного участника по обеспечению медпомощи застрахованным со всеми вытекающими для себя обязательствами.

– Как чувствует себя ассистанс в период кризиса и каковы перспективы этого бизнеса в 2016 г.?
– Все дело в контроле, но осуществить контроль можно только тотальным образом, с помощью информационных технологий. У каждого должна быть некая карта, которой застрахованный может воспользоваться в любой клинике страны. На ней могут быть вся страховая история, история обращений, клинические показания и противопоказания. Если мы введем тотальное использование — сможем получать данные об услугах, ценообразовании, стоимости. Мы должны уйти от ситуации, когда клиент не может контролировать свою историю болезней, и тогда сможем получить ситуацию объективного предоставления услуг и обеспечения качества. Вспомните, как только камеры появились на дороге, ситуация с лихачами начала упорядочиваться: сейчас каждый сто раз подумает и взвесит возможности по оплате штрафа, ведь с камерами и автоматической системой нельзя договориться, дать взятку, как, например, с живым инспектором ДПС. В медицине ситуация ровно та же, и если появятся всеобщая автоматизация и контроль за ситуацией, они дисциплинируют всех, появятся сервис и качество.
У нас сейчас есть собственные наработки в части создания «софта» и программного оборудования, которые позволят нам наладить контроль более высокого качества, чем мы можем представить сейчас. Это даст преимущества как нам, так и клиентам: от самостоятельной записи к врачам до выставления оценки того, насколько качественно, на взгляд пациента, был осуществлен прием. Но вся информация о том, что, кто и кому оказал, будет контролироваться нами в данных для конкретного клиента.
Аналогичные шаги сейчас делает и государство, например, реализовав в рамках Госуслуг электронную запись к врачу. Но, боюсь, понадобится еще немало времени, чтобы довести ее до ума и обеспечить возможность хотя бы нормальной записи. Кроме того, не совсем понятна цель, с которой ее создавали: если полностью контролировать весь процесс, то почему сразу его не запустили.

– Какова роль ассистанса в этих изменениях?
– Роль ассистанса сейчас — это роль интегратора, она как была, так и остается ключевой. Мы — интегратор, позволяющий как ЛПУ получить доступ к страховым компаниям, так и наоборот. Наша задача — сделать это общение эффективным для обеих сторон. Это обоюдный интерес. Ведь, например, чтобы страховщику выйти на рынок ДМС, где медучреждения работают по авансовой схеме, потребуется довольно большой объем свободных средств для авансирования платежей во все клиники, с которыми он жаждет работать. Работая через наш ассистанс, он может автоматически, через уже авансированные нами договоры с клиниками, направлять своих клиентов на лечение. Обратная ситуация — клиника, желающая выйти на рынок с новым продуктом. Ведь ей придется обойти почти две сотни компаний на рынке, чтобы презентовать его и запустить в работу. Прибегая к нашим услугам, ЛПУ получает автоматические подключения к новой программе, а промоутируем продукт уже мы сами, предлагая его страховщикам. Взаимный интерес налицо, и весь мир живет именно по этой модели. Не думаю, что стоит придумывать что-то новое.
Мы информируем страховщиков о трендах и ситуации на рынке медуслуг в целом и в конкретных ЛПУ. Если мы видим конфигурацию, которая позволяет экономить деньги и время, мы всегда быстро стараемся предложить ее страховщику. Ведь сейчас страхователь «мягкий», он готов пойти практически на все, что ему предложат и на что он раньше категорически не шел. Если раньше все программы страхования предполагали прямой доступ в ЛПУ, это сильно влияло на размер премии и стоимость покрытия. Фактически же человеку достаточно предложить выбрать одну клинику и не прикреплять его к двадцати. И тогда не нужно терять лишние деньги, как в ситуации, когда они поступают на счета разных клиник, и история болезни человека «рвется».
Другой нюанс: мы компания полного цикла, у нас работают все подразделения, чтобы совершать качественные бизнес-процессы для урегулирования по ДМС. Нужно понимать при этом, что страховщику, чтобы запустить подобную систему, нужно иметь портфель ДМС не менее 500 млн руб. в год, а это сейчас очень большие цифры. Понятно, что крупные страховщики могут и делают это сами. Но у нас есть примеры, когда крупные страховщики отдают на аутсорсинг услуги, с которыми не могут сами справиться: например, совмещение программ ДМС с профосмотрами, зарубежным лечением, лицензирование медпунктов на производственных объектах или в компаниях, работа в удаленных регионах, где нет собственной сети. Ассистанс имеет свою нишу, и мы, скажем, активно работаем в Крыму, куда пока не стремятся наши страховые компании. И это тоже точка роста, которую мы последовательно развиваем. На сегодняшний день у нас есть заключенные договоры с ведущими ЛПУ Крыма почти в каждом городе и районе. Кропотливо выстраиваем с ними отношения, практически проводим «методическую» работу по организации услуг по ДМС с проработкой программ. Сейчас эта работа у них только налаживается. Опыт РМС в процессе обслуживания клиентов в Крыму позволяет вырабатывать то взаимодействие, которое уже налажено и работает как часы на материковой части России.